Неточные совпадения
— Уверяю, заботы немного, только говори
бурду, какую хочешь, только подле сядь и говори. К тому же ты доктор, начни лечить от чего-нибудь. Клянусь, не раскаешься. У ней клавикорды стоят; я ведь, ты знаешь, бренчу маленько; у меня там одна песенка
есть, русская, настоящая: «Зальюсь слезьми горючими…» Она настоящие любит, — ну, с песенки и началось; а ведь ты на фортепианах-то виртуоз, мэтр, Рубинштейн… Уверяю, не раскаешься!
— Экая здоровая старуха, эта ваша бабушка! — заметил Марк, — я когда-нибудь к ней на пирог приду! Жаль, что старой дури набито в ней много!.. Ну я пойду, а вы присматривайте за Козловым, — если не сами, так посадите кого-нибудь. Вон третьего дня ему мочили голову и велели на ночь сырой капустой обложить. Я заснул нечаянно, а он, в забытьи, всю капусту с головы потаскал да съел… Прощайте! я не спал и не
ел сам. Авдотья меня тут какой-то
бурдой из кофе потчевала…
Тут, очевидно,
было что-то другое, подразумевалась какая-то душевная и сердечная
бурда, — что-то вроде какого-то романического негодования, бог знает на кого и за что, какого-то ненасытимого чувства презрения, совершенно выскочившего из мерки, — одним словом, что-то в высшей степени смешное и недозволенное в порядочном обществе и с чем встретиться для всякого порядочного человека составляет чистейшее божие наказание.
— Потом, — сурово ответил педагог. — Это от тебя самой
будет зависеть. И потом: какой же здесь у вас может
быть лафит?
Бурда какая-нибудь.
— Сочинение пишет! — говорит он, бывало, ходя на цыпочках еще за две комнаты до кабинета Фомы Фомича. — Не знаю, что именно, — прибавлял он с гордым и таинственным видом, — но, уж верно, брат, такая
бурда… то
есть в благородном смысле
бурда. Для кого ясно, а для нас, брат, с тобой такая кувыркалегия, что… Кажется, о производительных силах каких-то пишет — сам говорил. Это, верно, что-нибудь из политики. Да, грянет и его имя! Тогда и мы с тобой через него прославимся. Он, брат, мне это сам говорил…
Савоська сильно захмелел. Свою сожительницу он послал на рынок за какими-то покупками, а сам все
пил стакан за стаканом невообразимую
бурду, которую ярославец подавал за настоящую вишневую наливку.
— Странно. И у Самойленка варят щи с капустой, и у Марьи Константиновны щи, один только я почему-то обязан
есть эту сладковатую
бурду. Нельзя же так, голубка.
То ли дело все понимать, все сознавать, все невозможности и каменные стены; не примиряться ни с одной из этих невозможностей и каменных стен, если вам мерзит примиряться; дойти путем самых неизбежных логических комбинаций до самых отвратительных заключений на вечную тему о том, что даже и в каменной-то стене как будто чем-то сам виноват, хотя опять-таки до ясности очевидно, что вовсе не виноват, и вследствие этого, молча и бессильно скрежеща зубами, сладострастно замереть в инерции, мечтая о том, что даже и злиться, выходит, тебе не на кого; что предмета не находится, а может
быть, и никогда не найдется, что тут подмена, подтасовка, шулерство, что тут просто
бурда, — неизвестно что и неизвестно кто, но, несмотря на все эти неизвестности и подтасовки, у вас все-таки болит, и чем больше вам неизвестно, тем больше болит!
— Ровно на два стакана осталось,
бурда чистая-с, но мы
выпьем и чокнемся-с! Вот-с, извольте принять ваш стакан.
— Неужели вы
будете есть эту
бурду, мои пташечки? — прозвучал в эту минуту по всей столовой звонкий голосок баронессы.
Трудно представить ту дрянь, которой Я кормлю моих голодных интервьюеров. Как опытный свиновод, Я с ужасом смотрю на эту ядовитую
бурду, но они
едят — и живы, хотя это правда — не толстеют нисколько! Вчера, в чудесное утро, Я летал на аэроплане над Римом и Кампаньей… Ты хочешь спросить, видел ли я домик Марии? Нет. Я его не нашел: как можно найти песчинку среди других песчинок, хотя бы эта единственная песчинка и… Впрочем, Я и не искал: Мне просто
было страшно на этой высоте.
Этот катар нажит
был, конечно, от ресторанной дешевой еды и от той привычки, какую приобретаешь в Париже к разным"consommations"в кафе, то
есть к разного рода
бурде, вроде наливок из черной смородины, крыжовника и т. д.
— Не знаю, какой нужно иметь свинский вкус, чтобы
есть эту
бурду! Пересолен, тряпкой воняет… клопы какие-то вместо лука… Просто возмутительно, Анфиса Ивановна! — обращается он к гостье-бабушке. — Каждый день даешь прорву денег на провизию… во всем себе отказываешь, и вот тебя чем кормят! Они, вероятно, хотят, чтобы я оставил службу и сам пошел в кухню стряпать.
— Он привык
бурду пить, так что его от чистого вина мутит, — сказал Фролов. — Ну, паразит, садись и
пой.
Вина, подаваемые этими «кишиневскими Дюссо и Борелями»,
были невозможные. Даже тотинские и рижские шампанские показались бы нектаром в сравнении с «шипучей
бурдой», предлагаемой местными рестораторами.
— Мне приносили какую-то
бурду, но я
есть ее не мог, так как к такой пище не привык… Вот почему я и написал Николаю. Григорьевичу, прося его, по старой дружбе, приехать проведать, меня и распорядиться о том, что вы считаете невозможным для меня сделать, то
есть купить мне колбасы и белого хлеба.